Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже. Возжада душа моя к Богу Крепкому, Живому: когда прииду и явлюся лицу Божию? Быша слезы моя мне хлеб день и нощь, внегда глаголатися мне на всяк день: где есть Бог твой? Сия помянух и излиях на мя душу мою, яко пройду в место селения дивна, даже до дому Божия, во гласе радования и исповедания шума празднующаго. Вскую прискорбна еси, душе моя? И вскую смущаеши мя? Уповай на Бога, яко исповемся Ему, спасение лица моего, и Бог мой. Ко мне самому душа моя смятеся: сего ради помянух Тя от земли Иордански и Ермониимски, от горы малыя. Бездна бездну призывает во гласе хлябий Твоих, вся высоты Твоя и волны Твоя на мне преидоша. В день заповесть Господь милость Свою, и нощию песнь Его от мене, молитва Богу живота моего. Реку Богу: Заступник мой еси, почто мя забыл еси? И вскую сетуя хожду, внегда оскорбляет враг? Внегда сокрушатися костем моим, поношаху ми врази мои, внегда глаголати им мне на всяк день: где есть Бог твой? Вскую прискорбна еси, душе моя? И вскую смущаеши мя? Уповай на Бога, яко исповемся Ему, спасение лица моего, и Бог мой.

В конец, в разум

(в разумение) сынов Кореовых.

О сынах Кореовых мы сказали прежде в предисловии к этой книге (гл. 5). Этот псалом надписывается еще «в конец» потому что пророчества, содержащиеся в нем, имели исполниться в конце. Ибо как евреи, по словам Феодорита, имели быть пленены за грехи свои вавилонянами, и пробыть в рабстве 70 лет, то посему быв возбужден дарованием прозорливости от Св. Духа, божественный Давид принимает на себя лице каждого благочестивейшего из пленных как то: Даниила, Иезекииля, трех отроков и подобных им и от лица их произносит слова псалма сего, по мнению антиохийского Феодора и Златоуста. А «в разум» прибавил (в надписи), чтобы нас научить, что каждый из прежде сказанных праведников, разумея это взывал к Богу. Или это прибавление учит тому, что читающим слова сего псалма нужно разумение.

Имже (каким) образом желает елень на источники водныя, еще желаешь душа моя к Тебе, Боже .

Желая выразить великое и чрезмерное желание свое к Богу, царе-пророк Давид употребляет для сего в пример самого жаждущего оленя; потому что олень, имея естественный жар, а особенно, когда возжигается весь извлекаемыми им из нор чрез вдыхание в себя и пожираемыми многими змиями, имеет посему великую жажду и сильное желание к воде. Желает – означает, по словам Акилы, тоже, что спешит, понуждается, стремится. Сказал – Тебя, Боже мой, то есть, Тебя, Который обитаешь в Иерусалиме (желает душа моя, и к Тебе стремится). Итак, каждый благочестивый из вавилонских пленников молится к живущему в Иерусалиме Богу, поелику думали, что нет Бога в Вавилоне, по причине находившегося там идолопоклонства (1).

(1) Слова Златословесного: Таково свойство любителей, что не могут держать любви в молчании, но пред ближними обнаруживают и высказывают то, что для них любезно. Ибо свойство любви есть ничто пламенное, и душа не может покрыть ее молчанием. Потому-то и составляющей предмета сего псалма, – исполненный такою любовью, не терпит молчания. Григория Нисского: Для чего бы оное слово представило в пример сие животное? Олень есть некоторым образом жаждущее животное и потому часто бегает к источникам вод, а жаждущим бывает отчасти по природе и отчасти от того, что пожирает змей и питается их телами. Сверх того он из числа рогатых и чистых по закону и пустыннолюбивых животных и ему свойственно истреблять зверей и прогонять род змий дыханием и особенным видом своим. Таков и всякий праведник, ищущи горнего и истребляющей мысленных пресмыкающихся, наступающей на змей и скорпионов, как получивший от Иисуса власть и говорящий: Тобою врагов наших избодем рогами. Он уподобляется оленю тем, что способностью различения истребляет гнездящиеся в своей природе на подобие ядовитых животных страсти, и многими и различным источниками знания и водами Богодухновенного Писания уничтожает случайно воспринимаемый памятью яд зла. – Божествен. Ефрема: Это говорит кающийся Израиль. Но и ты потребляй мысленного змея. Истощи грех, и ты будешь в состоянии жаждать любви Божией. Делайся жаждущим, как олень, и желающим прийти к источникам вод, то есть к Божественным писаниям, чтобы пить из них и чтобы они прохладили твою жажду, подобно ему (оленю), палящую тебя через страсти. Пей вместе с ним вытекающую для тебя из них пользу.

. Возжада душа моя к Богу крепкому, живому

Душа моя, говорит, возымела жажду, то есть, имеет великое желание к Богу; ибо выражение – возжада показывает воспламененное и палящее желание(1). Давид именует Бога крепким и живым для различия от немощных и мертвых вавилонских богов. Некоторые (каков Григорий Нисский у Никиты) говорят, что из сих слов псалма составлена трисвятая песнь святой Троице: святый Бог есть Отец, святый крепкий Сын, святый бессмертный, или живый есть Дух Святый. А трижды святый взято у серафимов, виденных Исаиею.

(1) Слова Григория Нисского: Сии слова уподобляют жажде неудержимое и славное желание, приискав для сего из животных самую жаждущую породу, чтобы как можно лучше изобразить великость желания животным чрезмерным по жажде. – Златоуста: Не сказав – возлюбила душа моя Бога живаго, но дабы показать расположенность, назвал ее жаждою, показывая нам этим и то и другое – и пламенность любви и непрерывность любовного стремления.

Когда прииду и явлюся лицу Божию

Слова сии принадлежат желающему: когда, говорит, я – пленный Вавилоном народ, когда приду к Тебе, Господи, находящемуся в Иерусалиме, чтобы явиться лицу Божию, иначе Тебе Богу, названному так пространнее? А явлюсь чрез служение и предстояние во храме Твоем, чего не могу сделать ЗДЕСЬ В Вавилоне, как законопреступном, по изъяснению Златословесного(1).

(1) Слова Феодорита: Желаю, говорит, и жажду служения живому Богу моему. Ибо явлением лицу Божию называет служение Ему по закону; a сие служение ограничивалось Иерусалимом. И особенно прилично называют Бога сильным и живым смотрящие вблизи на бездушных и недвижимых Вавилонских идолов. А Блаж. Августин в 35-ой главе «Уединенных своих бесед», изложив прежде слова псалма сего от начала до сих слов, говорит следующие исполненные любви слова: О! источник жизни, жила воды живой! когда приду к водам твоей сладости, от земли сей непроходной и безводной, чтоб видеть силу и славу Твою, утолить жажду мою потоками милосердия Твоего? Жажду Тебя, Ты – Источник жизни! Насыти меня. Жажду, Господи, жажду Тебя живаго Бога. О, когда приду и явлюсь лицу Твоему?

. Быша слезы моя мне хлеб день и нощь, внегда глаголатися (когда говорят) мне на всяк день: где есть Бог твой?

Когда, говорит, вавилоняне поносят его в немощи, говоря ругательно: ГДЕ теперь Бог твой, Который помог бы тебе? Тогда, говорю, слезы становятся для меня хлебом, то есть, желаю и алчу слез, как хлеба. И как для всех людей необходимая пища – хлеб, так и для меня тогда необходимы слезы. И таковое желание и потребность слез находится у меня не только днем, но и ночью, то есть, я – народ твой – желаю плакать день и ночь, не перенося такого бесчестия Богу моему(1).

(1) Слова св. Нила: И всякий не всуе и не напрасно плачущий, но от деятельной и боголюбивой расположенности рыдающий, питается слезами как хлебом, не только при благоприятных и благоугодных обстоятельствах, что святый (Дав.) называет днем, но и при тесных и неприятных, что выражает подобием ночи. А Григорий Нисский излагает и естественную причину слез: В рассуждении происхождения слез скажем, что как чрез удовольствия телесные отверстия послабляются и делаются свободны у тех, которые проникнуты приятным удовольствием: так и чрез печаль узкие и скрытные проходы скважней заключаются и, не давая свободы тайной расположенности внутренностей, влажные испарения теснят к голове и мозговым перепонкам, а они чрез накопление во множестве в пустотах головы (мозга) изгоняются посредством нижних отверстий к глазам, где совокупность бровей привлекает к себе влагу каплями; а капля называется слезою. Слова Блаж. Августина в 35 главе Уединенных бесед: Доколе будут говорить мне: где Бог твой? доколе будут говорить мне: пожди, ожидай? А ныне кто терпите мое? Не Господь ли? Ибо мы ожидаем Спасителя – Господа нашего – Иисуса Христа, который преобразит тело смирения нашего, чтобы оно было сообразно с телом Его славным. Он же и в 40 главе Рассуждений: Господи мой! да будут слезы мои для меня хлебом день и ночь, доколе не услышится в душе моей: вот жених твой! И между тем упаси меня моими воздыханиями, снова согрей меня скорбными страданиями!

. Сия помянух, и излиях на мя душу мою

Я, говорит, народ Твой, Господи, вспомнил сие, то есть, вышесказанное, что в посмеяние говорят мне вавилоняне; и посему я излил, то есть распустил, как думает Феодорит, душу мою в себе, отчего ослабели силы мои и узы сердца моего, то есть, у меня возбудилась жалость. Или же: я вспомнил сказываемое ниже, и потому излил, то есть, дал расширение и послабление стесненной душе моей (1).

(1) У Никиты написано, что лучше принимать слово излил, – за – дал послабление (разлитие) и вспомнил, припоминая то, о чем говорится ниже.

Яко пройду в место селения дивна, даже до дому Божия

Послабление, говорит, и разлитие почувствовала стесненная душа моя, ибо я вспомнил, что снова буду ходить в Иерусалиме в храм Божий до самой невходной и сокровенной части его. Ибо селением называет знаменитый Соломонов храм, а домом Божиим самую невходную и внутреннейшую часть храма. По сему же второму изъяснению – ибо – принимается за утвердительное; поелику Давид пророчествует как бы от лица вавилонских пленников, что действительно буду то делать (1). Можно понимать и иначе, что селение означает взятую от нас Богом – Словом плоть, дабы вселиться в нее; она дивна, ибо составилась от Духа без мужеского семени; далее дом Божий есть разумная и всесвятая душа Христова, так как посредством ее Бог-Слово соединился с телом; а место есть Сам Бог – Слово, Который на самом себе утвердил взятую на Себя человеческую природу и составил ее. Говорит – буду проходить, следовательно – водясь путем Слова Божия до самой души человеческого Его восприятия, мудрствуя о Нем и созерцая сие по данной мне силе; но не буду иметь позволения проходить далее вперед и рассматривать то, что выше сего.

(1) Селением называет покров Божий. Итак, после печального проповедует о приятном и предвозвещает, что они евреи весьма скоро получать вызов. О том же предсказывает и блаженный Исаия, что они возвратятся (из плена Вавил.) с величайшею честью; будут везтись на колесницах мулами, покрываться зонтами, и сим устранять от себя палящие лучи. То же выразил и Акила: войду под покров, сопровождая их до дому Божия. – Слова Феодорита. А Ориген говорить; Бывшая в путешествии Моисеева Скиния, думаю, была образом сей (скиний); также Соломонов храм был образом истинного дома Божия. Ибо, говорит, успеваю еще, а не – я совершен. А скиния есть изображение yспеха, как дивно ведущая к дому самого Бога, т. е. к совершенству.

Во гласе радования и исповедания (еди) шума празднующаго .

(1) Слова Григория Богослова: Думаю, что исходивший оттуда шум праздновавших, был ничто иное, как Бог песнословимый и прославляемый удостоившимися тамошнего жительства. И великий Максим под – селением разумеет изображение успеха, а под домом – совершенства; он так говорит: Место чудной скинии есть соединенный с бесстрастием навык в добродетели, при котором находясь Божие слово украшает душу, как свое селение (Скинию) различными красотами добродетелей. Далее дом Божий есть составляющееся из многоразличных созерцаний знание, при котором Бог обитает в душе и напояет ее чашею премудрости. Голос радости есть душевное взыграние от богатства добродетелей. Голос есть благодарение за славу данного мудростию пиршества. А шум есть славословие, состоящее из того и другого, то есть, в совокупности из радости и исповедания составляющееся.

. Вскую прискорбна еси, душе моя? И Вскую смущаеши мя?

По Златоусту здесь беседует с своею душею каждый из благочестивых вавилонских пленников; для чего, говорит, душа моя, ты оскорбляешь меня? Для чего смущаешь меня, не давая мне покоя? А это Давид говорил от их лица потому, что получил удостоверение от Бога в будущем возвращении их в Иерусалим.

Уповай на Бога, яко исповемся Ему (поведать буду славу о Нем); cnaceниe лица моего и Бог мой!

Уповай, говорит, душа моя, на Бога, потому что я буду благодарить Его, по возвращении в Иерyсалим. Воспомянув об имевшем быть в последствии таковом благодеянии Божием, за сим с сердечным удовольствием обращается к нему так: спасение лица моего, выражаясь пространнее, вместо – мое! и Боже мой! то есть, благодетельнейший и сладчайший для меня (1).

(1) Слова св. Кирилла: Лица, кажется, сказал вместо – красоты... ибо на уверовавших во Христа слияет Божественная красота. Посему она изображается и в нас, когда Он производит спасение лица души, то есть, красоты ее. И Феодорита: Здесь некое изображение души беседующей с самой собою. поелику сказал: перестань печалиться по получении обещаний благ, то она отвечает на сие так: Я не напрасно удручаюся печалью и употребляю упомянутое рыдание, потому что воспоминание об отеческой земле возбуждает во мне слезы, где землею Иорданскою называет землю обетования.

Ко мне самому (у меня) душа моя смятеся .

Ко мне – значит тоже что во мне. Внутри сердца моего, говорит, возмутилась или прискорбна душа моя, не будучи примечаема никем отвне находящеюся в таковом смятении и печали. Она смущена и опечалилась, потому что помыслила о нашей иудейской греховности, за которую мы и преданы врагам нашим – вавилонянам, или потому что помыслила о толикой долговременности пребывания нашего в Вавилоне и невозвращении нашем в любезное отечество наше Иерусалим.

Сего ради помянух Тя от земли Иордански и Ермониимски, от горы малыя

По причини, говорит, скорби сей заключающейся в сердце моем, я буду памятовать о промысле и попечении Твоем, показанных Тобою роду нашему – еврейскому в тех благах, которыми мы наслаждались в земле обетования. Ибо Иорданом и близкою к Иордану горою, которая называется и Ермониимом и Ермоном(1) он выразил всю иудею, как думают Златоуст и Феодорит. К сему он прибавил и о величине Ермониима, что он гора небольшая.

(1) По Златоусту, Кириллу и Феодориту – Ермониим называется и Ермоном. Смотри и замечание на слова: Фавор и Ермон о имени Твоем возрадуются (). Златоуст: гора небольшая в земле Иудейской, откуда взят Илия и близ которой в струях Иорданских благоволил креститься Христос. (Слово на преображение). А по книге Паралипоменон () Ермон не одно и тоже с горою Ермониимом.

. Бездна бездну призывает (к себе) во гласе хлябий (низриновений, водопадов) Твоих .

Вспомнив о благодянии Божием, пленник вавилонский – благочестивый иудей, теперь в след за тем с сильным чувством страдания упоминает и о произведенном Богом оставлении иудейского рода. Бездною он называет великость несчастий, приключившихся ему: одна, говорит, глубокая скорбь призывает к себе другую глубокую скорбь голосом низриновений Твоих; то есть, приключающиеся нам низринутым рабам Твоим евреям, Господи, скорби столь часты и непрерывны, что, как кажется, некоторым образом одна другую призывают прийти по причине непрерывного их последования и столько огорчительные, что мы подвергающееся от великих страданий кричим, ибо слово низриновений, поставлено, вместо низринутых – действительное вместо – страдательного(1).

(1) A мнению св. Кирилла, Давид сими словами означает два чуда – переход Израильтян чрез Иордан и погубление иноплеменных градом. При переходе Иopдана одни из речных потоков чрез стремление вниз потекли в Соленое или Мертвое море, а другие, стремившиеся из источников Иордана, стали в одну груду; почему воды, не имея прохода, стремились и наскакивали одна на другую, на подобие одной бездны на другую бездну и издавали голос на подобие низриновений. А при избиении иноплеменных градом столь частое и непрерывное было низвержение града, что казалось один град звал за собою другой, как одна бездна другую бездну, так что голосами низриновений может быть названо непрестанное стремление вниз града. Итак, вавилонские пленники, воспоминая сии чудеса, скорбели о том, почему хоть одно из таковых чудес не было и в их времена. А богоносный Максим, принимая это выражение в созерцательном смысле, говорит следующее: Всякий созерцающей ум по причине множества мыслей подобен бездне, потому что пройдя украшение мира и достигнув страны умных (существ), потом, силой действия по вере возвысившись и над великолепием сих, он останавливается в себе самом, совершенно сосредоточившись и не движась по причине прошествия всего, наконец по необходимости призывает к себе божественную мудрость – истинно безысходную, по отношению к знанию, бездну, чтоб она подала ему голос Божественных низриновений, но не самые низриновения, то есть, прося о даровании некоего явления веры, к разумению образов и видов промысла Божия о вселенной. И Григорий Богослов слова – бездна бездну призывает, принимает в отношении к познанию: Побуждаюсь, говорит, не только созерцать горнее, но и проходить далее и от самой бездны простираться в бездну, бездною призывая к себе бездну и посредством света находя свет, доколе не достигну крайнейшего. И Никита Пафлагон, называемый Давидом и витиею: Господь, будучи бездна, призывает Отца, чтоб дал для народов голос мудрости потокам своим – служителям Евангелия, которые, как реки, вытекая из бездн Божиих, подавали бы голос истинной мудрости, на подобие непрестанного и живаго источника, как и чрез низвержения его из Богоглаголивых уст, чтобы утучнить народы, для произведения живых чад. Быть может и в судьбах Божиих находится бездна великая, ибо сии судьбы связаны е другими судьбами. То же слово перевел и Симмах; бездна ответствует бездне голосом водопадов своих. Блажен. Августин разумеет три бездны – одну безмерное множество грехов, вторую – бесконечные и бесчисленные мучения, которых причиною грехи, и третью непостижимые судьбы Божии. Итак, бездна бездну призывает голосом низвержений своих, ибо бездна греховная есть причина бездны наказаний, которую предвозвещают суды Божии. И бездна судов Божиих выше человека; бездна греховная – внутри человека, а бездна казни внутри под человеком. Почему блаж. отец боится и трепещет, дабы бездна судов Божиих, которая выше его, не полилась на находящуюся в ней бездну греховную и не потопила ее и его вместе с нею в бездне наказаний.

Можно понимать и иначе, что бездна или множество наших грехов призывает к себе бездну, или безмерное множество Твоих щедрот, Господи, чтобы слышим был для нас голос Твоих проповедей чрез Апостолов. Ибо низриновениями называются Апостолы, как низринувшие все возношение и заблуждение диавола. Можно сказанное понимать и в высшем смысле. Бездна есть древнее писание, бездна также и новое, по причине содержащихся в них глубин тайных мыслей. По сему новое писание призывает к себе древнее по голосу низриновений, или пророков, потому что и пророки называются низриновениями, как низводящие свыше воду пророчества. Новое призывает к себе древнее и во свидетельство, чтобы показало неверным, что пророки предсказали о Христе.

Вся высоты Твоя и волны Твоя на мне преидоша

Народ иудейский называется здесь высотами, а равно и волнами восстания приключений; посему он говорит, что приключения и поражения Твои, Господи, прошли во мне, притом – все – сказал, чтобы выразить сим многоразличие и многообразность бедствий (1).

(1) Божеств. Кирилл говорит, что сими словами напоминают себе Вавилонские пленники чудо, как Израильтяне, не омочив ног, прошли Красное море.

. В день заповест Господь милость свою

Ημερας – поставлено вместо – εν ημερα , что означает: явно: Ибо день светел и ясен по причине светящего в нем солнца. Итак, Давид говорит, что Господь явно заповедует, то есть, пошлет милость свою, ибо кто посылает, тот и заповедывает (повелевает). Слово сие пророчествует, что освобождение евреев от рабства будет явно, всем известно и открыто.

И нощию песнь Его

(Ему) "от мене" . Доколе, говорит, нахожусь в плену, я буду петь Богу песни и славословия, во время ночи; ибо тогда только получаю свободу, не имея времени днем, потому что работаю владыкам своим (1).

(1) Кирилл говорит, что Вавилонские пленники воспоминают здесь чудо, бывшее при Езекии, когда Бог днем обещал дать помощь и милость свою иудеям, а ночью ангел Господень избил 185000.

Молитва Богу живота моего

Не только, говорит, буду петь песни и славословия Богу, но и приносить молитвы Ему о том, чтобы скорее даровал мне свободу. Предметом песни бывает славословие и благодарение Богу, а молитвы прошения к Богу о скором даровании просимого на пользу. Сказал – Богу живота моего – пространнее, вместо моему жизнодателю, так как и – Бог спасениям моего – принимается вместо – Спаситель мой.

. Реку Богу: заступник мой еси, почто мя забыл еси? И Вскую сетуя хожду, внегда оскорбляет враг?

Сими словами пленный в Вавилоне народ жалуется, что он забыть Богом, потому что, оставшись в рабстве у врагов на 70 – лет, был оскорбляем, притесняем вавилонянами чрезмерно, и терпел все, что обыкновенно терпят находящееся в плену (1).

(1) Слова Феодорита: Ты забыл меня – значит: не дал мне пользоваться Твоим попечением. Ибо забвение есть страсть человеческая, а Богу свойственно бесстрастие. Оригена: Не о том просит, чтобы не получать от врага оскорблении, но о том, чтобы не сетовать при оскорблениях – что прилично борцу довольному и бедственными своими обстоятельствами (в изд. Своде).

. Внегда сокрушатися костем моим, поношаху ми врази мои, внегда глаголати им мне, на всяк день: где, есть Бог твой?

Когда, говорит, в плену кости мои, то есть, телесные силы мои сокрушались, как от тяжких бремен господ моих, которые носили, так и от ран и биений, которые мне причиняли: тогда снова те же враги мои ругались и смеялись надо мною, сказывая: где Бог твой? пусть придет помочь тебе (1).

(1) Хорошо говорит Ориген: Всегда оскорбляет праведника вопрос о Боге: где Он? Что означает место, тогда как крайне безумно ограничивать Бога местом. Ибо место состоит из меры и протяжения, а Божество свободно от протяжения и измерения.

. Вскую прискорбна еси, душе моя? и векую смущаеши мя? Уповай на Бога, яко исповемся Ему, спасение лица моего и Бог мой!

Другой раз пленный иудейский народ говорит, повторяя одни и те же вышесказанные и нами изъясненные слова. Он для того усугубляет их, чтоб исполнить себя надеждою и терпением. Прибавим, что этот псалом приличен и каждому страждущему человеку в этой жизни и посему желающему возвратиться в свое отечество – рай, из которого изгнан в бедственную сии жизнь. Страждущий таким образом должен разуметь под смеющимися над ним поносителями своими демонов, или и неверных; под Иорданскою землею пусть представляет сию дальнейшую землю в сравнении с небом (1). Потому что Иордан – переводят дольнейшая земля, а Ермониим значит место скорби. Так и прочие слова сего псалма пусть разумеет прилично и приспособительно к самому себе.

(1) Некто – безыменный говорит: когда враги наши демоны сокрушат наши кости, то ест, силы души; тогда нарочно клевещут на Бога нашего, называя Его немощным, дабы, лишив надежды на Него, взять нас в плен и рабство и это делают каждый день, то есть, непрестанно. Что ж в таком случай делать? Не падать в отчаяние, но уповать на милость Божию.

ПСАЛТЫРЬ, Псалом 41 Начальнику хора. Учение. Сынов Кореевых.

Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже! Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому: когда приду и явлюсь пред лице Божие! Слезы мои были для меня хлебом день и ночь, когда говорили мне всякий день: "где Бог твой?" Вспоминая об этом, изливаю душу мою, потому что я ходил в многолюдстве, вступал с ними в дом Божий со гласом радости и славословия празднующего сонма. Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься? Уповай на Бога, ибо я буду еще славить Его, Спасителя моего и Бога моего. Унывает во мне душа моя; посему я воспоминаю о Тебе с земли Иорданской, с Ермона, с горы Цоар. Бездна бездну призывает голосом водопадов Твоих; все воды Твои и волны Твои прошли надо мною. Днем явит Господь милость Свою, и ночью песнь Ему у меня, молитва к Богу жизни моей. Скажу Богу, заступнику моему: для чего Ты забыл меня? Для чего я сетуя хожу от оскорблений врага? Как бы поражая кости мои, ругаются надо мною враги мои, когда говорят мне всякий день: "где Бог твой?" Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься? Уповай на Бога, ибо я буду еще славить Его, Спасителя моего и Бога моего.

ПСАЛТИРЬ, Псалом 41.

Имже образом желает eлень на источники водныя, сице желает душа моя к тебе, Боже. Возжада душа моя к Богу крепкому, живому; когда прiиду и явлюся лицу Божiю? Быша слезы моя мне хлеб день и нощь, внегда глаголатися мне на всяк день; Господе eсть Бог твой? Сiя помянух, и излiях на мя душу мою; яко пройду в место селенiя дивна, даже до дому Божiя, во гласе радованiя и исповеданiя, шума празднующаго. Вскую прискорбна eси, душе моя? и вскую смущаеши мя? уповай на Бога, яко исповемся eму, спасенiе лица моего и Бог мой. Ко мне самому душа моя смятеся; сего ради помянух тя от земли ioрдански и eрмонiимски, от горы малыя. Бездна бездну призывает во гласе хлябiй твоих; вся высоты твоя и волны твоя на мне преидоша. В день заповесть Господь милость свою, и нощiю песнь eго у менe, молитва Богу живота моего. Реку Богу; заступник мой eси, почто мя забыл eси? и вскую сетуя хожду, внегда оскорбляет враг? Внегда сокрушатися костем моим, поношаху ми врази мои, внегда глаголати им мне на всяк день; Господе eсть Бог твой? Вскую прискорбна eси, душе моя? и вскую смущаеши мя? уповай на Бога, яко исповемся eму, спасенiе лица моего и Бог мой.

Если Книгу Псалмов, по определению некоторых, можно назвать зеркалом или отражением благочестивых и благоговейных чувств, то этот псалом, как и всякий другой, заслуживает подобной характеристики и подходит для того, чтобы зажечь и пробудить их в нас. Благочестивые желания, звучащие в нем, сильны и страстны; надежды и страхи, радости и скорби борются между собой, но благо-угодные страсти выходят победителем. Или мы можем воспринять этот псалом как конфликт между разумом и верой, когда разум возражает, а вера отвечает.

(I) Вера начинает этот диалог со святого стремления к Богу и общению с Ним (ст. 2,3).

(II) Разум жалуется на тьму и трудности нынешнего времени, которые усиливаются воспоминанием о прежних радостях (ст. 4,5).

(III) Вера заглушает эти жалобы уверенностью в благополучном исходе в будущем (ст. 6).

(IV) Разум вновь жалуется на нынешнее подавленное состояние и окружающую тьму (ст. 7,8).

(V) Вопреки всему вера поддерживает сердце и дает надежду, что настанет день (ст. 9).

(VI) Разум продолжает стенать (ст. 10,11) и выдвигает те же возражения, что и раньше.

(VII) Вера произносит последнее слово (ст. 12), чтобы заглушить жалобы разума, и хотя он почти в точности повторяет стих 6-ой, тем не менее теперь он господствует и несет начало нового дня. Заглавие не говорит нам, кто сочинил этот псалом. Скорее всего это был Давид, и мы можем предположить, что он был написан в то время, когда либо Саул преследовал его, либо Авессалом восстал против него, и псалмопевец был лишен возможности посещать святилище и привилегии уповать на Бога, совершая публичные постановления. Стиль этого псалма похож на 62, и поэтому мы можем предположить, что он был написан той же рукой и по тому же или похожему поводу. Если мы испытываем внешние трудности или внутренние страдания, то, воспевая этот псалом, можем применить к себе содержащиеся в нем скорбные выражения. Если же у нас все благополучно, то, воспевая его, мы должны сочувствовать тем людям, о которых он очень четко говорит, и благодарить Бога, что не оказались в подобной ситуации. В то же время мы должны прилагать усилия, чтобы возвысить свой разум к тем отрывкам псалма, которые выражают упование на Бога и пробуждают святое стремление к Нему.

Начальнику хора, учение для сынов Кореевых.

Стихи 2-6 . Святая любовь к Богу - наше основное благо и счастье - является силой благочестия, жизнью и душой религии, без которой все внешние проявления и исповедания представляют собой лишь оболочку и каркас. Здесь же нам представлены некоторые выражения этой любви.

I. Святая любовь жаждет, она имеет крылья и высоко парит в святых стремлениях к Богу, вспоминая Его имя (ст. 2.3): «Жаждет душа моя к Богу; ей ничего не нужно, кроме Бога, но Его она желает все больше и больше». Обратите внимание:

1. Когда Давид выразил свое неистовое стремление к Богу?

(1) Когда он был лишен возможности внешне проявлять свое упование на Бога, когда он был изгнан от земли Иорданской и пребывал далеко от дворов дома Божьего. Отметьте, что иногда Бог действенно дает нам ощутить ценность Божьих милостей тем, что отказывает нам в них, и возбуждает аппетит к средствам благодати, урезая нас в этих средствах. Мы склонны испытывать отвращение к манне, когда ее слишком много, но она будет очень ценна для нас, когда в ней будем испытывать недостаток.

(2) Когда он в значительной мере лишился внутреннего утешения, которое имел в Боге. Теперь он скорбел, но при этом жаждал. Обратите внимание: если Бог с помощью Своей благодати выработал в нас искреннее и страстное стремление к Нему, то мы можем утешаться тем, что нам не хватает прежних восхитительных чувств, которые раньше имели в Нем, так как стремление к Господу является очевидным доказательством того, что мы любим Его и радуемся в Нем. Прежде чем описать свои сомнения, страхи и скорби, которые жестоко потрясли его, псалмопевец говорит, что он смотрит на живого Бога как на свое основное благо и, соответственно, к Нему обращено его сердце; он говорит, что решил жить и умереть возле Него, и, тем самым вначале бросив якорь, благополучно переносит шторм.

2. Что является объектом его стремлений и чего он жаждет.

(1) Давид страстно желает Бога и стремится к Нему - не к постановлениям, а к Богу постановлений. Благодатная душа получит мало утешений во дворах Божьих, если там не встречается с самим Богом: «О, если бы я знал, где найти Его, чтобы получить больше доказательств Его любви, благодати и утешения Его Духа, а также залог Его славы».

(2) Таким образом Он взирает на живого Бога, который в себе имеет жизнь и является источником жизни и счастья для всех Своих детей; живого Бога, который не только противоположен мертвым идолам – делам рук человеческих, но и всем умирающим утешениям этого мира, которые исчезают после использования. Живые души могут обрести покой лишь в живом Боге.

(3) Он желает прийти и явиться пред лице Божие, чтобы Бог узнал о нем и его искренности, предстать пред Ним, как слуга является к господину для проявления уважения и получения приказов, чтобы отчитаться перед Тем, от Кого исходит суд. Правый сердцем желает предстать перед Богом в той же мере, как лицемер боится этого. Псалмопевец знает, что не сможет прийти во дворы Божьи, не понеся при этом определенных затрат, так как закон гласил, что никто не должен являться пред лице Господа с пустыми руками, в то же время Давид стремился туда и не боялся расходов.

3. Какова степень его желания. Оно очень настоятельное; это то, чего желает и жаждет его душа, что указывает не только на искренность, но и на силу этого желания. Его желание напиться воды из колодца в Вифлееме было ничто по сравнению с этим. Оно сравнивается со стремлением лани, или оленя, который обычно всегда разогрет и испытывает жажду, особенно когда за ним охотятся, к потокам воды. Таким же образом, ревностно, благодатная душа жаждет общения с Богом; такое же нетерпение она испытывает, когда лишена этого общения. Она не может удовлетвориться ничем другим, как и насытиться наслаждением этого общения, когда оно возвращается, и продолжает жаждать полного наслаждения им в Небесном Царстве.

II. Святая любовь скорбит, когда Бог удаляется от нее, и она лишается возможности насытиться торжественными постановлениями (ст. 4): «Слезы мои были для меня хлебом день и ночь во время моего вынужденного отсутствия в доме Божьем». Его ситуация была печальной, он приспособился к ее обстоятельствам, осознал ее и возвратился к скорбным воздыханиям. Даже будучи царем, Давид был плачущим пророком, когда ему не хватало утешений дома Божьего. К его пище примешивались слезы, которые были для него хлебом день и ночь; он питался и постился своими слезами и имел для этого вполне справедливый повод. В то же время он был удовлетворен, увидев, что его сердце так скорбит из-за этого. Обратите внимание: Давид не считал, что достаточно пролить одну или две слезинки из-за того, что вынужден покинуть святилище, или проплакать прощальную молитву, оставляя его. Все то время, пока он был вынужден находиться вдали от места своего наслаждения, он не поднимал своей головы, а рыдал день и ночь. Отметьте, что тот, кто лишен возможности участвовать в публичных постановлениях, постоянно будет нуждаться в них и постоянно скорбеть из-за их отсутствия, пока не сможет возобновить свое участие в них. Что отягощало его скорбь:

1. Упреки, которыми враги раздражали его, когда говорили ему всякий день: «где Бог твой?»

(1) Потому что он был вдалеке от ковчега – символа Божьего присутствия. Относясь к Богу Израилеву как к языческим богам, его враги решили, что он потерял своего Бога. Обратите внимание, как ошибаются те, кто думает, что, лишив нас Библий, наших служителей и торжественных служений, они лишают нас Бога, ибо хотя Он привязал нас к ним, но сам не привязался к ним. Мы знаем, где наш Бог и где найти Его, в то время, когда не знаем, где находится Его ковчег и как найти его. Где бы мы ни находились, есть путь, ведущий к небесам.

(2) Так как Бог немедленно не послал Давиду избавление, они решили, что Господь оставил его. Но и в этом они обманулись: если святые потеряли всех своих друзей, то это не значит, что они потеряли Бога. Однако своими низкими мыслями о Всевышнем и Его народе они добавляли страданий страждущим и именно эту цель они преследовали. Ничто не огорчает благочестивую душу больше, чем то, что может пошатнуть ее упование и уверенность в Боге.

2. Воспоминания о прежней свободе и радости (ст. 5): «Чадо! вспомни доброе твое в жизни твоей». Это еще больше усугубляло зло, так как воспоминания и предчувствия способны добавить скорби к нынешним испытаниям. Вспоминая прежние дни, Давид изливал душу свою; он истаивал; мысль об этом почти сокрушила его сердце; скорбя, он изливал душу свою в себе самом, а потом – перед Богом в молитве. Что же послужило поводом для столь болезненного истаивания духа? Он страдал не из-за воспоминаний о придворных удовольствиях или развлечениях в собственном доме, которых в настоящее время был лишен, а из-за воспоминаний о том, что раньше он имел свободный доступ к дому Божьему и мог участвовать в священных обрядах.

(1) Он вступал в дом Божий, хотя в то время он представлял собой палатку; более того, если этот псалом был написан, как предполагают многие, в то время, когда он был преследуем Саулом, тогда ковчег находился в частном доме (2Цар 6:3). Но убожество, безвестность и неудобство места не умоляли ценности этого священного символа божественного присутствия. Давид был придворным, правителем, благородным человеком и очень занятым, но в то же время и очень усердным в посещении дома Божьего и участии в публичных постановлениях даже во времена Саула, когда от него и его последователей этого не требовалось (1Пар 13:3). Как бы ни поступали другие, Давид и его дом служили Господу.

(2) Он ходил в многолюдстве и не считал унижением собственного достоинства быть во главе толпы, поклоняющейся Богу. Более того, ему было еще приятнее от того, что его сопровождала толпа, и поэтому он дважды упоминает этот факт и об отсутствии этого так горько скорбит сейчас. Чем лучше проходит богослужение, тем больше оно напоминает небеса и тем ощутимее чувствуются утешения от общения святых.

(3) Он ходил с гласом радости и славословия, не только имея радость и хвалу в своем сердце, но и внешне выражая свои чувства: возвещая радость и вознося хвалу своему Богу. Обратите внимание: когда мы уповаем на Бога, исполняя публичные постановления, то у нас есть повод совершать их с радостью и благодарением, принимая утешение и воздавая Богу славу за то, что у нас есть свободный доступ к Нему.

(4) Он направлялся соблюдать святые дни не для того, чтобы посвятить их отдыху и веселью, а чтобы провести их в поклонении Богу. Святые дни лучше всего проводить в собрании святых.

III. Святая любовь надеется (ст. 6): «Что унываешь ты, душа моя?» Печали Давида имели определенное хорошее основание, но скорбь не должна превышать своих границ и преобладать в такой степени, чтобы угнетать дух. Поэтому псалмопевец, желая получить облегчение, обращается к своему сердцу: «Подойди, моя душа, у меня есть, что сказать тебе, чтобы облегчить скорбь». Давайте задумаемся (1) о ее причине. «Ты унываешь, как человек, согнувшийся под тяжестью (Прит 12:25). Ты беспокоишься, смущаешься и мечешься. Почему ты такая?» Эти слова можно воспринять как исследование: «Давайте должным образом взвесим причину этого беспокойства и увидим, стоит ли она того». Часто наше беспокойство исчезает, когда мы строго исследуем его основания и причины. «Что ты смущаешься? Имеется ли действительный повод для этого? Нет ли у других больше оснований для беспокойства, но они не суетятся так много? В то же время разве нет у нас причин для ободрения?» Или эти слова можно воспринять как увещевание. Тот, кто часто общается со своим сердцем, чаще имеет повод быть недовольным им, как здесь Давид. «Почему я так бесчещу Бога своим подавленным настроением? Почему я так огорчаю других и наношу вред самому себе? Смогу ли я отчитаться о своем сильном душевном смятении?»

(2) Об исцелении от этого беспокойства: «Уповай на Бога, ибо я буду еще славить Его». Твердая вера в Бога является надежным противодействием против угнетенности и подавленного духа. Поэтому когда мы увещеваем тонущую душу уповать на Бога, то, хватаясь за Его силу и обетование, она может держать голову над водой. Уповай на Бога в том, что (1) от нас Он будет иметь славу: «Я буду еще славить Его; мое собственное состояние так изменится, что я не буду нуждаться в поводе для хвалы, а мой дух так изменится, что сердце вполне подойдет для хвалы». Величайшая честь и счастье человека, как и величайшее стремление и надежда каждого благочестивого человека, – славить имя Бога. Что является венцом небесного блаженства, как не осознание того, что там мы будем вечно славить Его? И что является поддержкой для нас, находящихся в бедствиях, как не осознание того, что мы будем славить Господа, и никакие невзгоды не воспрепятствуют нам и не ослабят наше бесконечное «аллилуйя»?

(2) От Него мы будем иметь утешение. Мы будем славить Его за помощь, за благоволение, за поддержку, которую имеем в Нем. Тот, кто знает, как ценить и использовать свет лица Божьего, обретет в нем своевременную, подходящую и достаточную помощь в трудные времена; такой человек всегда будет иметь повод для хвалы. Давид верил и ожидал этого, и это удержало его дух от огорчения, более того, от гибели. Его арфа обладала смягчающими свойствами и исцеляла Саула от мрачного настроения, но он сам надеялся, что получит действенное исцеление для себя.

Стихи 7-12 . Теперь, как и ранее, настает очередь жалоб и утешений подобно тому, как по закону природы день сменяет ночь.

I. Давид жалуется на подавленное состояние своего духа, но сам утешает себя мыслями о Боге (1) в своих бедах (ст. 7). Его душа была подавлена, и об этом он рассказывает Богу, придя к Нему: «Унывает во мне душа моя». То, что по каждому поводу, испытывая душевные страдания, мы имеем свободный доступ к Богу, право обратиться к Нему и изложить их причину, является великой поддержкой для нас. По поводу своих бедствий Давид общался со своим сердцем, но так и не получил облегчения, поэтому теперь он обращается к Богу и рассказывает Ему о своих невзгодах. Обратите внимание: когда мы не можем получить помощи для своего обремененного духа, общаясь с самим собой, мы должны молиться Богу и отдать Ему в руки свою ситуацию. Мы не можем усмирить эти ветры и волны, но знаем, Кто может.

(2) В Своем поклонении. Его душа вознеслась и, увидев, что болезнь является очень мучительной, он обращается за помощью к всемогущему средству. «Моя душа подавлена, поэтому, чтобы предотвратить ее дальнейшее погружение в отчаяние, я буду вспоминать о Тебе, размышлять о Тебе и призывать Тебя – делать все возможное, чтобы поддержать свой дух». Обратите внимание: наилучший способ забыть о собственных бедах – вспоминать милости Бога, проявленные к нам. И лишь об одном необычном случае псалмопевец говорит: «Вспоминаю о Боге и трепещу; помышляю, и изнемогает дух мой» (Пс 76:4). Вспоминая о Боге, Давид часто получал утешение и поэтому сейчас прибегает к этому средству, прося о помощи. Сейчас он был загнан к крайним границам земли Ханаанской, чтобы там найти укрытие от ярости преследователей. Иногда он скрывался в земле Иорданской, а затем, будучи обнаруженным, бежал в земли Ермона или к горе Цоар. Но где бы Давид ни находился, он всегда брал с собой свою религию. Во всех этих местах он вспоминал Бога, возносил к Нему свое сердце и поддерживал с Ним тайное общение. В этом заключается утешение изгнанных, странников, путешественников, которые являются чужестранцами в незнакомой земле, которые undique ad caelos tantundem est viae – где бы ни находились, всегда имеют открытый путь к небесам.

Где бы Давид ни находился, он всегда хранил привязанность ко дворам дома Божьего. С земли Иорданской, с горных вершин он подолгу всматривался в ту сторону, где находилось святилище, и желал быть там. Ни расстояние, ни время не заставили его забыть то, к чему его сердце было так привязано.

II. Псалмопевец жалуется, видя знаки Божьего недовольства, но утешает себя надеждой на то, что в нужное время благоволение Господа вернется к нему.

1. Он видит, что его бедствия – проявление гнева Божьего, и это огорчает его (ст. 8): «Бездна бездну призывает, беды сыпятся одна за другой, словно кто-то торопит их, а Твои водопады издают трубные сигналы войны». Эти слова можно понимать как ужас и беспокойство разума из-за осознания гнева Божьего. Одна пугающая мысль призывает другую и уступает ей дорогу, как это обычно происходит с людьми в подавленном состоянии. Он был сломлен и переполнен потоком скорби как ветхий мир в то время, когда отворились окна небесные и открылись источники, находящиеся на большой глубине. Или это намек на корабль в море во время сильного шторма, бросаемый из стороны в сторону грохочущими волнами, которые накрывают его (Пс 106:25). Какие бы волны и шквалы страданий ни обрушивались на нас, мы должны называть их Божьими волнами и Его шквалами, посланными для того, чтобы мы смирились под Его могущественной рукой и могли ободрить себя надеяться, что хотя и будем напуганы, но не погублены, ибо все волны и лавины контролируются Господом. Но паче шума вод многих, сильных волн морских, силен в вышних Господь. Поэтому благочестивые люди должны быть готовы подвергнуться испытаниям многочисленными и различными бедами. Бог знает, что Он делает, и так не долго будет. Иона, находясь во чреве кита (Иона 2:4), использовал эти слова Давида (в оригинале они в точности повторяются), и они буквально соответствовали его ситуации: «Все воды Твои и волны Твои прошли надо мною», ибо Книга Псалмов составлена таким образом, чтобы затронуть все возможные ситуации.

2. Он ожидал, что избавление будет доказательством Божьего благоволения (ст. 9): «Днем явит Господь милость Свою…» Все плохо, но так будет не всегда. Non si male nunc et olim sic erit – хотя сейчас дела в плачевном состоянии, но так будет не всегда. После бури наступает штиль - и это поддерживало его, когда бездна призывала бездну. Обратите внимание, (1) что Давид обещал себе от имени Бога: «Днем явит Господь милость Свою». Он рассматривает благоволение Бога как источник всех благ, к которым он стремится. Это жизнь, это лучше, чем жизнь, и с этой великой милостью Он соберет Своих, от которых в жару гнева сокрыл лице Свое на время (Ис 54:7,8). Бог дарует Свою милость, являя ее. Это подразумевает ее доступность. Мы не должны думать, что заслужили ее; она дарована всевышней властью, как жалует царь. Это также подразумевает ее эффективность. Он являет Свою милость - и мы видим ее; Он повелевает - и все свершается. Бог дарует спасение (Пс 43:5), Он может заповедать благословение как власть имеющий (Пс 132:3). Являя милость, Господь усмиряет волны и лавины, и они повинуются Ему. Это все Он делает днем, ибо милость Божья в любое время творит день в душе человека. Хотя вечером водворяется плач и продолжается всю ночь, а наутро радость.

(2) Что он обещал Богу от своего имени. Если Бог явит ему Свою милость, то он встретит и примет ее со своими наилучшими чувствами и поклонением.

Он возрадуется в Боге: «…и ночью песнь Ему у меня». За милости, полученные днем, мы должны благодарить ночью; когда другие спят, мы должны славить Бога. Вспомните Псалом 118:62: «В полночь вставал славословить Тебя…» В тишине и уединении, оставив мирскую суету, мы должны угождать себе мыслями о Божьей милости. Или ночью, находясь в беде, мы можем говорить: «Пока не настал день, когда Бог явит мне Свою милость, в ожидании ее я воспою Ему песнь хвалы». Даже в страдании святые могут радоваться надеждою славы Бога, воспевая и славя в надежде (Рим 5:2). Только Бог обладает правом давать песни в ночи (Иов 35:10).

Он будет искать Бога, постоянно уповая на Него: «…молитва к Богу жизни моей». Наши ожидания милости Божьей должны не вымещать, а оживлять молитвы о ней. Господь является Богом нашей жизни, в котором мы живем и движемся, Творцом и Даятелем всех наших утешений; и к кому же мы должны обращаться с молитвой, как не к Нему? От кого мы можем ожидать благ, как не от Него? Если мы взираем на Господа, как на Бога своей жизни, то это придаст жизнь нашим молитвам о благах, ибо тогда мы осознаем, что молимся о собственной жизни и жизни своей души.

III. Давид жалуется на высокомерие своих врагов, но в то же время утешает себя в Боге, считая Его своим другом (ст. 10-12).

1. Он жалуется, что враги преследуют и клевещут о нем, и это сильно огорчает его.

(1) Они с такой жестокостью преследуют Давида, что день ото дня во всяком месте он скорбит (ст. 10). Он не разражается неподобающими страстями, хотя его оскорбляют, как никого другого, а в тишине изливает свою скорбь и ходит сетуя. За это мы не можем винить его, ибо человек, который любит свою страну и стремится сделать ее благополучной, должен скорбеть, когда его самого при этом преследуют и жестоко обращаются, словно он враг своему государству. Но исходя из этого, Давид не должен был приходить к заключению, что Бог забыл и оставил его, как и не должен был выговаривать Ему, словно Тот подверг его слишком сильным страданиям, как и те, которые топтались по нему: «Для чего я сетуя хожу? Для чего Ты забыл меня?» Мы можем жаловаться Богу, но не должны жаловаться на Него.

(2) Клевета врагов была так жестока, что поражала кости Давида, словно меч (ст. 11). Он раньше уже упоминал, какое оскорбление было особенно болезненно для него, и здесь он повторяет: «Говорят мне всякий день: «где Бог твой?»» Эти слова особо огорчали его, так как они бесчестили Бога и лишали псалмопевца упования на Него, которого Давид имел достаточно, чтобы поддерживать себя, но которое было слишком склонно к угасанию.

2. Утешение Давида в том, что Бог – его скала (ст. 10)24 , на которой можно строить и в которой можно найти прибежище. Скала веков, в которой пребывает вечная сила, является его скалой, силой его внутреннего человека и для страданий, и для труда. Он уверен, что имеет доступ к Ней. К Богу, своей скале, он может приступить и быть уверен, что будет допущен. Поэтому Давид повторяет то, что говорил ранее в стихе 6, и заканчивает псалом этими словами (ст. 12): «Что унываешь ты, душа моя?» Его скорби и страхи были настойчивыми и беспокойными, они не молчали, хотя всякий раз получали ответ на свои вопросы. Но в данном месте вера выходит победителем и вынуждает противников покинуть место битвы. Давид одерживает победу, (1) повторяя то, что говорил ранее, браня себя, как и ранее, за подавленность и беспокойство, и ободряя себя уповать на имя Господа и верить в Него. Обратите внимание, как полезно для нас повторно обращаться к хорошим мыслям, и если мы с первого раза не достигаем своей цели, то, возможно, достигнем во второй. Однако там, где слова соответствуют побуждениям сердца, их повторение не напрасно. Мы должны побуждать свои сердца к тем же самым действиям, и все равно этого будет недостаточно.

Сей 41-й псалом имеет следующее надписание: В конец, в разум сынов Кореовых псалом Давиду. Надписание это, составляющее 1-й стих, дает знать, что псалом этот составлен одним из сынов Кореевых. Под именем сынов Кореевых, в царствование Давида и позднее, известно было одно левитское семейство певцов (). Некоторые члены этого семейства были не только певцами псалмов, но и составителями их. А так как предметом псалма служит все-таки бежавший от Авессалома Давид, в чем по многим внутренним признакам нельзя сомневаться, то ученые толковники этого псалма и полагают за достоверное, что в числе немногих оставшихся верными Давиду и сопровождавших его в изгнание был кто-либо из певцов-левитов Кореевой фамилии, который и написал как сей 41-й, так и следующий за ним и составляющий его продолжение . В сердечном участии к тяжко скорбной участи изгнанного царя он живо представлял себя в его положении, в его душевном настроении, и из души его, следовательно некоторым образом во имя Давида, вылилась эта песнь, одна из прекраснейших в Псалтири.

Составляет надписание, о котором сказано выше.

Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже.

Елень, по-русски – «лань», или «горный олень», животное быстроногое и неспособное переносить продолжительную жажду, и когда возжаждет, то стремительно несется по горам и утесам, разыскивая источники воды, в которых могло бы удовлетворить свою жажду. С этим животным в состоянии сильной его жажды сравнивает здесь себя благочестивый певец псалма, всегда горевший любовью к Богу и святому жилищу Его (ср. , и др.), стремившийся в многочисленном сонме торжествующего народа в дом Божий, чтобы там пред жертвенником на гуслях воздавать славу всегдашнему своему Заступнику и Спасителю, Богу радости и веселия своего (ниже ст. 5, 6; ), но который, при совершенной безопасности от внешних врагов и вполне цветущем религиозном и гражданском состоянии Израиля, подвергнется гонению от внутренних личных врагов, от человека лукавого и несправедливого, от народа недоброго (); так что находит себя вынужденным бежать из святого города () и, преследуемый их оскорблениями и ругательствами (ниже ст. 4, 10, 11), укрывается за Иорданом, при горах Ермонских (ст. 7, ср. ). Это и есть сам царь Давид, который во время восстания сына своего Авессалома принужден был удалиться из Иерусалима и пребывать вдали от жилища Божия, в восточной Иорданской стране, в Маханаиме (или Манаим) – левитском городе, Галаадской области (; ), примыкавшей северною своею границей к юго-восточным оконечностям хребта Ермонского.

Возжада душа моя к Богу крепкому, живому: когда прииду и явлюся лицу Божию?

Сильное стремление души к Богу псалмопевец называет жаждою души своей. Бог крепкий значит то же, что «всесильный, всемогущий», Который в состоянии содействовать псалмопевцу против врагов его. Бога называет он еще живым, в противоположность ложным божествам язычников – идолам, которые суть не что иное, как бездушные истуканы «дела рук человеческих» (). Живый Бог есть источник жизни естественной и духовной, и потому может подать утешение в скорби и спасти от бед. Явиться лицу Божию значит – служить Богу по установлению законному, а такое служение было ограничено одним местом, в Иерусалимском храме. Удаленный из Иерусалима, псалмопевец чувствует необыкновенное желание, подобное сильной жажде еленя, видеть скинию Господню, алтарь, жертвоприношения, с которыми верные являлись пред лице Господне, и другие обряды, которые установил для засвидетельствования милости Своей к еврейскому народу. Тяжелее всего было для него претерпевать это невольное удаление от святилища Божия, эту вынужденную невозможность посещать его, чтобы явиться лицу Божию: ему казалось, что это удаление от священного места служит знаком немилости Божией к нему, и вот он вопиет, возжадала душа моя к Богу, Всесильному Живодавцу: когда я приду к святилищу, ко храму Его святому и явлюсь там пред лице Божие?

Быша слезы моя мне хлеб день и нощь, внегда глаголатися мне на всяк день: где есть твой?

От сильной скорби душевной, причиняемой удалением от святилища Господня и невозможностью являться пред лице Божие, псалмопевец не мог употреблять пищи и в состоянии был только плакать день и ночь, так что слезы служили ему вместо хлеба. Эту скорбь душевную, отразившуюся несомненно и на телесном здоровье псалмопевца, усиливали еще больше злобные и нечестивые люди, которые с насмешкой спрашивали его: не напрасно ли твое упование на Бога? Где есть твой? Не видишь ли, что Он отвратился от тебя? Притом же, нет сомнения, чтоб и сатана, этот невидимый, но злобный враг рода человеческого, не нападал на него постоянно (на всяк день) с такими же вопросами, которыми возможно довести до отчаяния и самого твердого в вере человека. И только одна милость Божия с Его всесильной благодатью могла охранить псалмопевца от отчаяния и совершенного падения. Поэтому он и говорит, что ни в чем не находит себе утешения, как только в слезах, которыми питался, как хлебом, и притом днем и ночью: и слезы мои были для меня хлебом днем и ночью, когда мне говорили всякий день: где есть твой?

Сия помянух, и излиях на мя душу мою: яко пройду в место селения дивна, даже до дому Божия, во гласе радования и исповедания шума празднующаго.

Славянское – селение употребляется чаще всего, как и здесь, в значении: «скиния, шатер, жилище». Выражение: сия помянух относится не к предыдущему, а к последующему: яко пройду. Псалмопевец выражает скорбь свою при воспоминании прежних дней счастья, когда он, как царь и пророк, впереди всего многочисленного сонма празднующего народа, приходил в дом Божий, в это дивное место селения славы Божией, при торжественных хвалебных и радостных песнопениях, раздававшихся из уст многочисленных жертвоприносителей, громогласно выражавших праздничное ликование. Не могу, как бы так говорит он, без душевного волнения, без пролития слез вспоминать о тех счастливых днях моей жизни, сердце мое обливается кровью, вся душа моя изливается от скорби, когда вспомню (сия помянух ), как, бывало, я пойду в дом Божий, в дивную скинию Господню, окруженный многочисленным сонмом празднующего народа, оглашающего воздух радостным пением хвалебных песнопений во славу Божию.

Вскую прискорбна еси, душе моя; и Вскую смущавши мя; уповай на Бога, яко исповемся ему, спасение лица моего и мой.

Глубокую скорбь испытывает душа псалмопевца в удалении от святилища Божия и под гнетом сей скорби тяжело страдает и невольно подвергается колебаниям, близким к отчаянию. Но вот над колебаниями уповающей души внезапно возвышается сильный верою дух его и взывает к ней, зачем она предается такому унынию (Вскую прискорбна еси, душе моя) и почему не надеется на Бога? Вскую прискорбна еси, душе моя; что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься скорбными чувствами и мыслями? Уповай на Бога, не думай, что Он отвратился и удалился от тебя: «близ Господь всем призывающим Его» (). И я призову Его и исповемся Ему, я поведаю Ему: Ты спасение лица моего и Бог мой. Изрекая в своем сердечном исповедании Богу такие слова: Ты спасение лица моего и мой , псалмопевец выражает тем, что спасение его и избавление от тяжких скорбей недалеко от него, и что он готов претерпевать эти скорби до конца.

Ко мне самому душа моя смятеся: сего ради помянух Тя от земли Иордански и Ермониимски, от горы малыя.

В сем стихе псалмопевец, продолжая выражать угнетенное скорбью и смущенное состояние души своей, указывает местонахождение свое в бегстве от врагов своих, в котором он вынужден был терпеть эти скорби и где он с упованием вспоминает о Боге, Спасителе своем и Избавителе от всех скорбей, без сомнения, для того, чтобы в этом воспоминании почерпать утешение и еще большую надежду на милость Божию. Так как душа моя была в сильном смятении во время моего изгнания, то я для ободрения моего стал часто вспоминать о Тебе, Господи: помянух Тя от земли Иордански, т.е. в восточной Заиорданской области (близ потока, называемого Иаббок), и Ермониимски, от горы малыя. Горы Ермонские, простираясь по восточной стороне реки Иордан, в северном течении последнего, составляли в то же время и крайнюю границу земли обетованной на севере. Вот здесь-то, на одном из небольших отрогов Ермонского хребта (гора малая), примыкавших к северной части Заиорданской области, и находился Давид, укрываясь от преследования врагов своих, и здесь-то в тяжелые минуты глубокой скорби и душевного смущения вспоминал он о Боге, Спасителе своем.

Бездна бездну призывает во гласе хлябий Твоих: вся высоты Твоя и волны Твоя на мне преидоша.

Бездна (от слов «без» и «дно») значит: «бездонная пропасть», неизмеримая глубина морская, или вообще – водная. Хлябий (мн.ч.), от слова хлябь , значит: «водопад», такое изобильное падение или течение воды, которое иначе называется – ливень. О таковых хлябях упоминается в библейском повествовании о потопе: «И хляби небесныя отверзошася... И заключишася источницы бездны и хляби небесныя» (). В этом стихе в образной, или метафорической, речи, изложена жалоба псалмопевца на новые скорби и страдания, которые одно за другим наступают на него и одно другого больше теснят его душу. Бездна, или, что то же, неизмеримая глубина водная, служит здесь символом безмерных страданий, которые угрожают человеку погибелью. Бездна бездну призывает, так что если исчезает одна, тотчас за нею следует другая. Эти бездны, эти глубины происходят от водопадов (хлябий небесных), которые изливает с неба (как при потопе) с сильным шумом (во гласе хлябий). «Вся высота Твоя и волны Твоя» (как и в ), т.е. высокие волны морские пронеслись надо мной, на мне преидоша. Как во время волнения моря одна волна следует за другою, так одно бедствие вслед за другим постигает и поражает меня. Сильные несчастья как бури разразились надо мной, как волны морские покрыли меня.

В день заповесть Господь милость Свою, и нощию песнь Его от Мене , Богу живота моего.

Заповесть значит: «явит, приложит», от слова заповедати – «предложить, повелеть, приказать». «Днем явит Господь милость Свою». Конечно, и ночью не лишает людей милости Своей и являет нам щедроты Свои, но днем мы видим более щедрот Его милости. С милостями Божиими мы везде встречаемся: милость Божия в успешном совершении дел, милость в любви благочестивых людей, милость в прощении грехов, которые, можно сказать, неизбежны при дневной деятельности. И потому не нощию только мы должны возносить песнопение Господу, но и днем. И песнопение это должно быть соединено с усердною молитвой к Богу, подателю и хранителю жизни нашей (Богу живота моего), – молитвой благодарственной и просительной. Но псалмопевец для того предоставил нощи песнопение Господу, что днем человек занят делами житейскими, и молитва невольно прерывается различными неизбежными встречами, а ночью человек успокаивается от дел своих, и в возношении молитвы тогда удобнее ему сблизиться с Господом. Днем получает он благодеяния и милости, а ночью за них благодарит, днем грешит, а ночью омывает грех покаянием, днем познает нужды свои и братии своих, а ночью молится о восполнении их.

Реку Богу: заступник мой еси, почто мя забыл еси? И Вскую сетуя хожду, всегда оскорбляет враг?

В предыдущих стихах высказав жалобу на скорби и на страдания свои, а также и уверенность свою в том, что Господь скоро может явить ему милость Свою, псалмопевец говорит, что у него готовы песнопение и к Богу живота, а здесь, в этом 10-м стихе, он выражает и самую эту молитву. Он как бы так говорит: я ведь уже много милости видел от Бога, и нет у меня другого такого сильного заступника, как Он, а потому я стану опять молиться Ему и в молитве скажу Ему: Господи, Ты мой заступник, – зачем же Ты теперь забыл меня? Для чего я сетуя хожу, когда оскорбляет меня враг, – для чего попустил Ты врагу так оскорблять меня, что я не могу равнодушно переносить эти оскорбления и принужден ходить с печальным видом и в сетовании в слезах?

Внегда сокрушатися костем моим, поношаху ми врази мои, внегда глаголати им мне на всяк день: где есть твой?

Оскорбления, причиняемые псалмопевцу врагами его, были столь тяжки и невыносимы для него, что он сравнивает их с сокрушением костей от тяжких палочных ударов, потому что эти оскорбления посягали на самое святилище души его: на его веру и упование на Бога. Псалмопевец находится в изгнании, лишен возможности посещать дом Божий и, скорбя о том, с великим терпением и упованием ждет милости от Бога; а враги его, смеясь над его терпением и упованием, каждодневно приступают к нему с нахальными вопросами: где есть твой! и чего тебе ждать от Него? Выражая эти скорбные чувства, он говорит: как бы поражая кости мои, ругаются надо мною враги мои, когда говорят мне всякий день: где твой?

есть дословное повторение 6-го стиха, которое показывает, что все еще неспокойная душа псалмопевца снова возбуждается и ободряется к надежде на Бога и к уверенности в скорой помощи, и что он не вдруг, но долговременным подвигом терпения победил посланные на него искушения. А из этого примера псалмопевца и мы все должны научиться не ослабевать в подвиге терпения и других добродетелей, хотя бы враг нашего спасения диавол никогда не переставал причинять нам свои напасти.